| ПОЭЗИЯ | Выпуск 30 |
|
I Сентябрь сгорел наполовину, уже мерещится февраль… Пока небесная эмаль… Пишу письмо калмыку-финну, рифмую слезы и слова. Не вы ль? Увы, не вы… Нева в гранитный берег бьет волной, и Днепр широкий в дымке тает… Листок летит над головой – куда, зачем? – никто не знает. II Казалось, жизнь давно прошла. Листва поблекла, облетела… Три ивы, чахлая ветла, но мне-то, мне какое дело (как говорил один пиит) до госпитальных этих плит, до этих плакальщиц-берез, до сумасшедших этих сосен… Листву последнюю мороз скосил, а я-то думал: осень. III Увы, не пастырь, не пастух… Зачем, седобородый мальчик, в кругу кладбищенских старух сидишь, один?.. Айда в подвальчик! там наливают… раз-два-три… повсюду мраморные жилки, горит окошечко внутри, торчат железные опилки, горчит вино, и карамель во рту… Февраль?.. Или апрель? IV Я так скажу, лицом суров: вам нужен флаг, мне нужен кров! Я помню сумрачное лето – смесь Боттичелли и Ватто (спасибо, Господи, за то, что подарил мне столько света!) и мрачный деревенский дом, где муравьи, как самураи, ползли сквозь влажный бурелом вдоль стенки дряхлого сарая. V Еще не там, уже не здесь, еще нигде, уже повсюду, как этот клен полураздет, клянусь: я был, я есмь, я буду! Мне кажется, я был всегда… Опять железная звезда с лицом бурята иль монгола взойдет над жертвенной Землей, чтоб пасть на города и сёла, покрыть их царственной золой. 2005 * * * Феликсу Чечику Дни бегут – не сберечь их! Ерунда, пустяки… Из Израиля Чечик присылает стихи. В них – высокая горечь, торжество мастерства… Не пойму одного лишь – для чего в них слова. Ночь приходит, как плаха. Вот опять Новый год… Фугалевич, Галаха, Мама-Жанна и Кот… Помнишь, ночью в «Пассаже» пили горький ликер? Как-то вспомнился даже пионерский костер. Ничего не успели, жизнь прошла, как в кино… Вот и всё, друг мой Феликс, впрочем, мне все равно. 2005 * * * Неразбериха на столе... А ведь когда-то петь умела душа, – ты помнишь: в феврале... мело, мело... во все пределы... И зябко делалось плечам... Увы, не рифмы составные, а чьи-то челюсти вставные теперь скрежещут по ночам... Темно и страшно на земле. В душе опять неразбериха. И если повторять, то тихо: «Мело весь месяц в феврале...» 2003 * * * Снимали комнату в подвале, на подоконник падал снег. Снежинки в комнату влетали – ты веселилась больше всех. Тогда я понимал едва ли, чтo значит ждать, но падал снег, и где-то на большом рояле играл упрямый человек. 2002 |
|
|
|