| ПОЭЗИЯ | Выпуск 33 |
|
Магический круг По радуге с горных аулов к станицам прибрежного Рая лечу налегке от старицы Дёмской – к прозрачным криницам, – туда и обратно, – от моря – к реке, бродить и забыться на улице старой, где сгорбились и покосились дворы, где чай предлагают с архивами старки и белой сирени мятежен порыв. Отравленный вирусом дальних походов, я в общем вагоне потерь и утрат, лечу по черте между двух полугодий, – грозой перекинут расцвеченный трап. И слышатся гуды просторного Буга и ткацких домашних станков перестук, и звонкая дробь параллелей упругих железной дороги, запаянной в круг от прошлой весны до грядущего мая, от Чёрного моря до Белой реки... Вот так неустанно мечусь и летаю туда и обратно по зову тоски. Покинутый город Город вырастил чёрную зелень в горбатых оврагах. Город много забыл и заветные скомкал слова. Собирайся в дорогу, шагни за порог безвозвратно. Первый шаг – это начата новая жизни глава. Слышу азбуку хруста, мне ветер доносит излишки. Над дорогой моей – внеземная её параллель где-то в бездне теряется, тянется выше и выше, разветвляется, тонет в прозрачную звёздную мель. Не забудем вчера, пусть мелькают знакомые лица. Стала сладкою горечь, казалось, случайных потерь. Обратилось привычное имя прекрасною птицей и печаль за плечами бредёт, как невидимый зверь. Город надо забыть, научиться листать послезавтра. Пусть границы размыты, неделям теряется счёт. Неизвестное тянет, в свои лабиринты влечёт. И готов к поединкам безжалостным импровизатор. Бесконечное лето Мне снится корабль на Белой реке, раскидистый клён и заката руины, и белый платок в загорелой руке, и крыши в оврагах, под бурой рябиной. Проснусь – тут же город со мною не спит, кричу имена – город мне отвечает, а в памяти мост разведённый парит и кружатся чёрные чайки ночами, деревья шумят – слышу строгий вопрос. Так душу мою исповедует ветер! И тёплые пятна ложатся на холст и дышит в лицо бесконечное лето! |
|
|
|