| ПОЭЗИЯ | Выпуск 48 |
Рафаэль Иеремиевич Шик родился в 1922 году в Баку. После окончания школы, еще до войны был призван в армию, учился на курсах радиотелеграфистов при разведотделе Прибалтийского особого военного округа в Риге. Не раз с группой подрывников принимал участие в качестве радиста в уничтожении вражеской техники и коммуникаций в тылу немецких захватчиков. В ноябре 1941 года по особому заданию командования был послан под именем Мустафы Семедовича Али-заде на один из участков ленинградского фронта и два месяца держал связь с партизанами и командованием, передавая нужные сведения.
Потом он воевал в 43 г. в латышской стрелковой дивизии, был ранен, а закончил войну в дальней авиации. На фронте начал писать стихи, сочинять песни.
Уже в мирные годы окончил педагогический институт и музыкальное училище. Был редактором городской газеты. Много лет сотрудничал с журналом «Эстрада и цирк». Работал в театре, на радио, на телевидении, в киностудии. Писал сценарии, выпустил несколько книг, участвовал в создании азербайджанского циркового коллектива. А в Дюссельдорфе снова настигли стихи – как новая молодость: рисковые, раскованные, порой озорные – и всегда мудрые... Сейчас в издательстве «Алетейя» (СПб.) готовится к печати его итоговая книга «И вскоре я умер, или Прощальная гастроль», из которой взяты эти стихи.
|
* * * Значенье слов, звучанье фраз, Журчанье вод, дыханье трав – Bсё переходит за черту, Воображаемую, ту, Что отделяет быть от был… Я всё давно уже забыл, И сам забыт, как твердый знак, Но не могу уйти никак И повторяю лишь слова: «Любимые! Не забыва...» * * * В.Порудоминскому Я погружаюсь в чудо строф – А что ещё на Рейне делать, Как не вдыхать созвучья слов, Их интонацию и мелос. Слова неласковой страны, Покинутой тобой когда-то, Как звуки гаснущей струны, Как гул далёкого набата. * * * Н. Х. Чужие рифмы и чужие ритмы Меня заполонили насовсем. И мне не выйти из неравной битвы, И стал совсем я немощен и нем. И помощи не ждать мне ниоткуда, И нужных дивных слов в помине нет. И жажду чуда, но – не будет чуда. А все иное – суета сует. * * * Шиза в голове. Шиза! А на щеке – слеза. Так и бредут в одной Связке, в холод и в зной – Взбалмошная шиза, Горестная слеза. * * * Диме Мне говорят: ты слишком щедр, Мол, стариковская причуда. Но если дар идёт из недр Души моей? Всё-всё оттуда. И так недолог встречи час, Сгорит, как пламя от огарка, И завтра уж не будет нас. А пламя снова вспыхнет ярко И будет угасать с дымком, Уже ни холодно, ни жарко, Уже во времени другом. * * * Всё же круг друзей И родственников тоже, И мыслей, и идей, Которые тревожат. И память уж не та, Подвижность и сноровка, Уходит суета, И скоро остановка. Уже стою у врат То ль ада, то ли рая, Хочу ли я назад – И сам того не знаю. Я был на свете. Был! И это уж не мало. Откуда взять мне сил, Чтоб всё начать сначала? И вскоре я умер Мгновение, осталось лишь мгновение – И мой вагон летит на красный свет. И нет уж ни злодеев и ни гениев, Сейчас он опрокинется в кювет. И невозможно избежать крушения, И никакой надежды на спасение. Переселение! – Альтернативы нет! Смерть, как и жизнь – сплошное одиночество! Вы уже здесь? Привет, ваше высочество! Дружище-смерть, привет, привет, привет! |
|
|
|