| ПОЭЗИЯ | Выпуск 5 |
|
* * * Туман дышал – и полночь мокла, И содрогались поезда, В мои разбуженные окна Ломилась бледная звезда. Неотдыхающая жрица, Молясь, впиваясь в холода И не умея с ними сжиться, Она не смолкнет никогда. И вспять уйдут глухие ночи, И вспять покатятся года... В мои, как сон, сухие очи Кричит далекая звезда. * * * Я устал. Мой сон разгадан. Сочтены мои часы. Дача. Ветер. Звон над садом, Пустота. Полет осы. Вот – из сумрака ты смотришь, Опираясь на забор, И звончее птичьих сборищ Звонкий смех твоих зубов. Там, где в свите виснут птицы, Где в провалах дышит свет, Там, где море колосится, Моет яблоки рассвет. Там сейчас ленивым взглядом Голубой тяну покой. Дача. Ветер. Звон над садом. До себя – подать рукой. В тишине кромешной сяду, Заведу свои часы... Дача. Ветер. Звон над садом. Пустота. Полет осы. * * * Под золотыми брезентами С горизонтальными зонтами Плывут деревья на поклон, В их выпуклостях – Аполлон. И твердый жук упал в окно, Порвав на марле волокно, Почтенный жук, вас ждут давно! Волынку тянет волокно... Мне мил ваш тугоплавкий панцирь И то, что вы взлететь хотите. Ведь мы – не правда ли? – испанцы, Мы рыцари. Итак, летите! Не то, исполнены отваги, На острие булавки-шпаги Наткнетесь. Ну, зачем же мука? Я, на правах большого друга, Вам говорю: – Поберегитесь! Летите дальше, славный витязь. Туда, где синие просторы, Где слыхом не слыхать про стоны, Где все полно любви и света И на губах – тянучка лета. Да будет век ваш светел, долог! Я не разнузданный зоолог, И не аптекарь я. Приятель, Я – не естествоиспытатель, Пытать не буду. Вот оно – Распахнутое в мир окно, Летите, жук, – вас ждут давно! * * * Только бы расслышать! Спи, фонарь безглазый… Я в плену. Тут холод; он к душе прилип. Я в снегу. Я зова не слыхал ни разу В мире белых глыб. И едва зажжется, запоет, забрезжит Звездочка, – чтоб тут же в облаках пропасть, Я рванусь! Постели пусть меня не нежат. Только б – не проспать! Замыслов зачатья, завязи хотений! Помню! Помню бред! И вернется жизнь, и разбегутся тени, Вспыхнет новый свет. Муха Я люблю горюху-муху С бледновосковым брюшком, С деловитым хоботком, С лицом серьезной ученицы. Муха помнит молчаливо Все старинные уюты, Каждый вздох моей квартиры, Томно помнит все углы… Наши вкусы совпадают, Оба – сладости мы любим, Любим плакать в занавески, Головой о стены биться. Ввечеру – читаем с мухой Мы роман о старой жизни, И вдвоем едим варенье, И барахтаемся оба В этой сладости забвенной, В этом бархатном мирке. Ах, вишневое варенье, Пылкое, с тяжелым блеском, Может стать причиной гибели Для нас обоих! * * * Слушай, Галя: жизнь – плохая. Приходи на чашку чая. Хоть в халате, в бигуди – Приходи! Утром снова – рыжий финик, Староконный бледный рынок. Смотрит сверху, стар и сед, Снисходительный рассвет. Днем – туманно. Если кратко: Бред. Смятенье. Лихорадка. Слушай, Галя: жизнь плохая! Приходи на чашку чая! Приходи сидеть, скучать, Жесткий бублик в чай макать. |
|
|
|