| ПОЭЗИЯ | Выпуск 21 |
|
* * * За окончательной чумой спеши в Россию, мальчик мой. Чума хранится в ледяном сарае зимой, а по весне две специальных бабы везут чуму туда, где есть арабы, и к Пушкину везут, и к дяде Ване домой. Друиды первыми, а после - всякий сброд, себе подобный - дохляки, урод, играющий на розовой гитаре, народ, - все ломанулись по своим делам, бомбить психоделический ислам, и попадать в устойчивом угаре по нам. * * * Здесь будет всё и ничего - Пахра, дикарские частушки, и маргиналы из Гюго. Не бормотание вотще. Урицкий в неживом плаще, Воровский в модном кардигане мозгами шевелит в борще. Я нераздельный сын и мужд, и дух бомбизма мне не чужд, когда темно и пострелушки, и Сталин плачет у вертушки. Samples 1 Всё дело в чёрных жучках, разбежавшихся по поверхности А-4, как по прилавку сельпо. Если вернуть их в точку разбега, в шарик или яйцо, мир бы преобразился, по крайней мере - лицо этого мира несколько просветлело бы, за счёт Африки, и вообще - Сомали. А о чём бы они мечтали - не наше дело. 2 Мой милый граф! Десантные войска без Вашего тепла неприменимы. Мы стали окончательно ранимы без Ваших кудрей, бачек волоска! Вернитесь к нам, раститель и радетель, числитель, погребитель, благодетель, в глазные впадины, пустышка и душа, залей полей и будь всему свидетель! Противник погасил полутона. Москва зазря японцу отдана. А ты - паук, и трутень ты, и слепень а не граф. 3 Портос убит лежит воняет валяется среди других надёжнораненых французов и вот приходит Ришелье заупокойные молитвы коварновечный интриган заупокойно по-французски и над кошмарнобранным полем душа Портоса в рай летит 4 Услышал свой голос по радио. Он был удивительный баритон. Сердце моё замирало, сказали - не я. Плохо мне стало. Я это, я, они всё подстроили, исподтишка записали мой голос на свой, электронный, я знаю. Я это, я пел - Лючия и дальше. Она отвечала. 5 Душный-душный, очень неприятный, хрен с горы, абрек невероятный, то ли Волга, то ли Волгоград, комсомолец, первоиспытатель, лох, бурят, пожизненный писатель, слабая надежда октябрят, пионерка, рыжая синичка, полая и голая сестричка, я такой обманут был бы рад. Мутный-мутный, очень непрозрачный, оглянись, мой друг, на день удачный - праздник всё, совсем конец парад. Где твоя охрана, где корона, лоб стальной и сердце из картона? 6 люблю оцепенеть перед стеклянным взглядом классически нетрезв и виден за версту что душегуб тебе а ничего не надо настолько неживой и я случайно здесь не трогайте 7 Не в старости, сейчас, весёлый, пьяный, невыспавшийся, с грязной головой, сомнительных индейцев вождь визгливый, позорище конкретное, пройдёшь по улице Крутых Белогвардейцев, и старый гимн, как новый, запоёшь. Ничьи поезда 1 вначале женщины и дети потом старухи и юнцы на механической дрезине везут свистульки леденцы своим товарищам нестрогим чья жизнь бесследна и горька строителям единоногим гудят гудят издалека была халва и козинаки шампанским полныя ручьи знак умноженья в каждом знаке и поезда ничьи ничьи 2 Молилась и проснулась знаменитой, а по бульвару срочники прошли, весомые для всякого пиита. В большом стакане Пушкина внесли, и долго лили в гипс, ещё живого, как будто он не Пушкин, а Брюс Ли. Подумала - какого января, какого августа на скорой золочёной, какого дня, в какой реестр включённой, каких небес, короче говоря. 3 как в самом деле наркоман совсем не может излечиться над ним смеётся вся больница а он не может наркоман как изумительная птица своей убойной простотой где умереть и где родиться * * * в центре мира на чайке катался и пел наливай генацвали на вокзале увидят бывало и честь отдавали лобзали глазами меня поедали засранцы сегодня и вспомнят едва ли заманили в ловушку кольцо пошехонские жучки кончиты хвать меня за язык пармезанки дешёвки бандиты катафалк подавайте лафеты катите уйдите же все отойдите всё забрали ограбили дурь побрякушки совсем не осталось перепуталось зрение слышу то наши взрывают то немцы а всё ведь как шалость начиналось качалось кончалось и кончилось и оказалось * * * Жерминаль Жерминаль говорю тебе специальным собкором служил в гб внутривенных послов расставлял по росту в пистолетном кармане носил версту этих скользких гнид измерять непросто повторять много раз прокричать в окно Нахтигаль был дворником в гороно в голове его дребезжали трели всё чего избежать могли корабли Шали соловьи Растрелли * * * как злейший враг со сабелькой своей подглядывает из-под всех дверей а после суетится у барьера то трогает ногой последний лёд то по-французски песенку поёт зачем мне нужен этот кабальеро зачем здесь я сотрудник всех посольств владелец многократных удовольств способный жить быть старым до предела так думал прилипало Геккерен[1] под вой воображаемых сирен не глядя на простреленное тело ——————————————— [1] junior. |
|
|
|