| ПОЭЗИЯ | Выпуск 40 |
|
Из сборника «Юла» * * * Всегда в часы хандры и недовольства Нам кажется, что свет небес поблек, Дорога вниз прямей, чем путь наверх И горести похожи на геройства. Вот мой совет: сиди в себе самом, Как опытный крестьянин в непогоду, Не спорь с разбушевавшейся природой, Бездельем занят, словно бы трудом. Простится этот грех, зато потом С незамутненным сердцем и умом Примись, благословясь, за труд привычный И в дар за то, что день сей пережил, Увидишь ты неложный блеск светил, Что, собственно, не так уж необычно. * * * Ткань времени, сплетенье пестрых дней. Игла судьбы да нить цветных событий, Прорехи бед и бусинки открытий – Но тщательней не значит, что верней! Пока ещё придумаешь узор Того, чему назначено случиться – Сухие травы, тонкий ветер, птица Да за полночь вагонный разговор. Но полотно теплу руки покорно, И вот, перед тобой прекрасный град – Фасады, парки, шпили колоколен. Он так хорош, что хвалят все подряд, Но ты опять собою недоволен. Устали пальцы, и глаза болят. * * * Запомнишь ли изюминку зимы, Соломинку ночного разговора, Продрогший, мокрый город, на который Стекает свет по тонким пальцам тьмы Простые угощения нежны И музыка случайная прекрасна, А то, что показалось нам опасным, Уйдет, согласно замыслу весны. И первое тепло коснется нас – Усталых рук и полусонных глаз – Порой бывает трудно просыпаться. Пройдет по небу солнечная нить – Мы медленнее станем говорить, Но чаще неожиданно встречаться. Этюды * * * Как молчалива зимой вода И говорлива весной. Так и движенью губ, говорящих «да» Сулит промедленье зной. Электричка мысли во тьме ума – Маленький светлячок. Только свет и знает как внимательна тьма, Потому что она – зрачок. * * * Поднимаясь на колокольни, на макушки лобастых холмов Научаешься видеть, как небосвод бесконечно ласков с землею, Как он наклоняется, как он гладит ее Кисточкой света или тончайшей тьмою. Так же и некто близкий, но скрыт до поры толпой, Издали тебя заприметив, сам подойдет украдкой. И тебе ради шутки закроет глаза рукой Становясь во плоти теплом, темнотой, загадкой. * * * Сечет ли дождик темное стекло, Упала на пол мелкая монета, Скажи, что наконец-то повезло Мучительное, медленное лето Закончилось. И за окном поля Похожи на затылки новобранцев. Пустая и усталая земля Не слышит нас, как говор иностранца. * * * Последние цветы в пустых полях И незаметны и незаменимы. Последний свет по венам хрусталя Течет быстрей, чем день проходит мимо. Но это в нем легки пылинки слов И длинноусы бабочки предметов – Следы великолепных пустяков На воске остывающего лета. Этюд с нестрогим размером Бог создал мир из ничего, но материал все равно чувствуется... Поль Валери А вот ведь и вправду – совсем не люблю чудес, Особенно тех, от которых все вокруг без ума. А что люблю? Предзимний холодный лес, Когда его до краев наполняет тьма. Потому что душа, как когда-то сказал Платон Помнит все то, чего разум не смог понять Она рождена где-то там, вдалеке времен И пребудет тогда, когда нас не будет опять. А значит ей ближе, то есть читай милей, Нечто привычное, простое как карандаш, Мелкая галька событий, точеная пеной дней В которой почти незаметно растворяется облик наш. Также и глаз, привыкая к сумеркам, обретает новый настрой, Будто лучом из него исходящим, ощупывая предмет. Или душа различать начинает образ в местности той, Где, как ты думал ещё недавно, давно никого нет. Из сборника «Критика замусоренного разума» Большая жратва новогодняя элегия Занесенный снегом араб убежденно кричит «халва!» Будто от этого станет воздух морозный слаще Между бледной землею и темным небом как попало лежит жратва, Как арестант, ожидая отправки куда подальше. Под конец декабря во взгляде селедки – тоска, Её несъедобная голова знает то, чего нам не понять покуда, Она мыслит о смутном времени, когда любая треска Продается дороже, чем продал Христа Иуда. Разгребая завтрашний мусор, сегодняшний Дед Мороз Сообразно моменту и чину, comme il faut поддатый – Ибо он – генерал жратвы – решает насущный вопрос: Не пора ли, блин, двинуть войска в атаку. Но в конечном итоге обходится без него, Догорает пирог на кухне, в серванте звенит посуда; По телевизору «С легким паром» и ждешь непонятно чего – Момента для выпить, звонка, но не скажи, что чуда. И когда как рыбка в аквариуме, избранный президент, Не скажет того, чего все мы и сами знаем – Миллионы бутылочных горлышек «кончат» в один момент С точностью ПВО, чего, кстати, и вам желаем. Посвящение Боярке Два чувака, глубокомысленно прущие старый шкаф. Бабка переползает железнодорожный путь Но ей не в каренины, а в Киев на рынок – в том-то и суть Ленин указывает в сторону гастронома – и он потрясающе прав. Говорят, в плохую погоду обходит ночные ларьки Призрак в буденовке, глядя на прохожих косо, Узкоколейка ржавеет, не познавшая паровоза, Будто мост, построенный вдоль реки. Вот и я – вечный прохожий, постоянный читатель надписей «Не влезай – Убьет!» Покупая банан ни Эдипа ни Дарвина не поминаю всуе А наподобие Уллиса жду электричку ночную Без труда находя пятнадцать различий в двух значениях слова «не повезет» |
|
|
|