| ПОЭЗИЯ | Выпуск 70 |
Родился в городе Калинковичи что на Белорусском полесье. Срочную службу проходил в Сибири – Омск, Абакан, Новосибирск. Закончил Рижский Политехнический институт по специальности инженер-строитель. Стихи начал писать достаточно рано, – лет в 12. Печатался немного, в основном самиздатом. Тем же самиздатом издал два сборника, – «Исповедь» (1989) и «Рубикон» (1991). С 1995 года проживает в Мельбурне, Австралия.
|
ЭЛЕГИЯ Отшумев, растаяла в тумане Буря, бушевавшая в стакане, И душа по-прежнему чиста, Трепетно внимающая звуку, Как рука, сжимающая руку. Как к устам прижатые уста. Мы все ищем зыбкую свободу, Все мутим измученную воду, Но за штормом вновь приходит штиль, Оставляя после урагана Муть на самом донышке стакана И в карманах ветер, соль и пыль. * * * Не верь словам – слова пусты, В них слишком много многоточий, И даже в тех, что шепчут ночью, И даже в тех, что шепчешь ты; Не верь словам – слова пусты! Не верь словам – слова глухи, Бескрылый взмах, пустые звуки. Но разве могут лгать нам руки, Но разве могут лгать стихи. Не верь словам – слова глухи! Взгляни в глаза! Не нужно слов Как и для снов не нужно света, Терзаясь в поисках ответа, И злясь, и отвечая злом, Взгляни в глаза. Не нужно слов. * * * Фонари застывшим светом Лезут в душу снегопада. Над заснеженным портретом Позабытая лампада. Позабыта словно милость, Словно отзвук! Словно эхо! Словно что-нибудь случилось. Словно кто-нибудь уехал... «ЧЕТВЕРГУ» ПОСВЯЩАЕТСЯ Душой не запасешься впрок, Поэзия – сестра побега... Глаза, отвыкшие от снега, Забила пыль чужих дорог. Я – здесь, за три материка, За полвитка земного шара, Где сны как отблески пожара Не отгоревшего... пока. Где вырывается тоска, Как погорелец к пепелищу, – Где не находит то, что ищет Ее дрожащая рука. Я – здесь, и к вам издалека Мой голос плачет и смеется, – Я – здесь, на самом дне колодца, Считаю в небе облака. Я – здесь, я – в глубине листа, Я пью вино и корчу рожи. Чуть старше, но слегка моложе Двух троек возраста Христа. Я – здесь… На шпилях – петухи, И слякоть, и огни вокзала, И зал, и я иду из зала На сцену – почитать стихи. * * * Сорванные нервы, Взорванные хаты. Если б сорок первый Сразу в сорок пятый! Вдовые невесты, Брошенные флаги. Если бы от Бреста Сразу – до Рейхстага! Если бы на сердце Ставили заплаты. Если б сорок первый Сразу в сорок пятый. * * * Закружит, запорошит, задушит Среднерусская грусть с бубенцами, И сорвется, и вывернет душу, И проступит на теле рубцами. А потом, по накалу куплета, По количеству содранной кожи Нас просеют на пыль и поэтов, Инородцев и просто прохожих! Кто расценит – какая наука? Сколь причудливо и вдохновенно Это хитросплетение звуков. И слогов, и кровей в наших венах. Эй, потомки – готовьте награды, Презирайте, молитесь, забудьте, – Выбирая меж Раем и Адом, Мы слоняемся на перепутье. Обреченные вещими снами На безбожие милостью Божьей! И витает над грешными, нами, Скоморошеский дух бездорожья! * * * Когда кончается успех, Когда потеряна удача, И всё не так, и даже смех Не отличается от плача. Когда у дьявола каприз, Когда душа насквозь промокла. Когда стекают на карниз Дождём оплавленные стёкла. Когда от пустоты мутит, Когда в любовницах расплата! Когда так хочется уйти Без зонтика и без возврата… |
|
|
|