| КРЕЩАТЫЙ ЯР | Выпуск 9 |
|
* * * В фуражке, в грязной телогрейке У развалившихся ворот Пастух играет на жалейке, Жалеет нас, да не спасет. Он не пасет сегодня стадо, А ублажает слух старух. И вместо сада-вертограда Растет репейник, да лопух. И нет ни выхода, ни входа – Измождена, разорена Становится страной Исхода Моя Великая страна. Чужие страны – всё не впору. И остается молча жить, Храня язык свой, словно Тору – Да будет ли кому хранить. Но это, может, и не важно. Не все потеряно, пока Хрипит восторженно и страшно Слепая дудка пастуха. * * * Волна не зря качала Обломки корабля. В который раз – сначала И каждый раз – с нуля. И вновь пожар бегоний, По памяти круги: Несыгранных симфоний Неслышные шаги. Я сам в себя играю – Гадаю по руке Под музыку трамвая В далеком далеке. В который раз на коже Рубцами – ритмы дня. За что это, за что же? И почему – меня? А где-то одиноко, Прозрачны и тихи, Русалкой волоокой Плывут мои стихи. Встреча Уверенно раздвинув шторы дня И образцы товаров отодвинув, Он вышел из витрины магазина И посмотрел брезгливо сквозь меня. Потом в толпу Бродвейскую проник. О, Боже мой! Ну как же мы похожи! Совсем, как я, но только чернокожий – Мой отпечаток, слепок – мой двойник. Я знаю – мы переплелись в одно, И кто есть кто – никто не понимает. Ведь это он жену мою ласкает И вечерами пьет мое вино. Ведь это он, конечно он! Конечно! – В кошмарных снах моих, как тень парит, На Кванзу зажигает семисвечник В окошках этих мрачных пирамид. Ведь это он не терпит пустоты, Поэтому так властно и упрямо Во мне пылает ярый ритм тамтама, Сжигая к отступлению мосты. Я вслед ему – поток блестящих фраз, Чтобы увидеть хоть намек на встречу, Но на Нью-Йорк упал кричащий вечер, И изменилось выраженье глаз. Он постоит, прищурится хитро, Потом, от слов восторженно хмелея, Скользнет в нутро нью-йоркского собвея, Чтоб выйти из московского метро. |
|
|
|